Пасхальные деликатесы и другое

В пасхальное воскресенье заглянул в какой-то ресторанчик с утра, просто кофе выпить. Читаю объяву:

"Отведайте наше пасхальное меню: ножки кролика, запеченные в шампиньонах; баранина с майораном и картофелем".

Тонкость, не обязательно понятная российской аудитории: на западе, особенно в Америке, кролик, утенок и овечка - символы детской "светской" пасхи, для американского ребенка есть кролика - род каннибализма.

В связи с чем есть предложения для рождественского меню: филе Деда Мороза, шпигованное трюфелями; грудка Снегурочки под соусом пикан с ананасами.

И еще новость совсем из другой области: по подсчетам специалистов количество слов в любезном моему сердцу английском языке к осени этого года перевалит за миллион.

Ars amatoria

П. Овидий Насон, Искусство любви
(продолжение)

Только пройдись, не спеша, в тени колоннады Помпея,
Сразу, как солнце войдет в дом геркулесова Льва,
Или где мать возвела колоннаду другую вдобавок
К прежним сыну дарам, в мрамор прекрасный одев.
Не сторонись и третьего портика, в росписях славных
Древних историй – ему Ливии имя дано,
Или где Данаиды замыслили гибель несчастным
Братьям, а рядом отец, грозный, с мечом наголо.
Также Адониса не пропусти, что оплакан Венерой,
Или субботнего дня, раз для евреев он свят.
Не обойди и мемфисской святыни с телицей в холстине:
Многих богиня свела, брачный скрепила союз.
Даже крикливые тяжбы, уж кто бы подумал, свиданьям
Часто подмога, и здесь страсти пылают огни:
Там, где нимфа, укрывшись под мраморным храмом Венеры,
Прямо в небо струит сноп аппианской воды,
Часто ученый оратор любви окажется жертвой –
Тот, кто стоит за других, не постоит за себя,
Так порой у юриста фонтан красноречия сохнет:
Новому делу черед, новый вчиняется иск.
То-то хохочет над ним из соседней святыни Венера –
Прежде был адвокат, стал подзащитным теперь.

Но изобильней всего охота в амфитеатрах:
Вот где желаньям твоим будет добычи сполна.
Тут отыщешь предмет и для страсти, и для интриги:
Либо на пробу разок, либо на долгий расчет.
Как муравьи в шеренге вперед и назад маршируют,
Челюсти отяготив крошкой желанной еды,
Или как пчелы, своих ароматных достигшие пастбищ,
Дань собирают с цветов и над тимьяном парят,
Так и женщин прекрасных на игры стекаются толпы
Множество их сосчитать мне не под силу порой.
Сходятся и посмотреть, и стать предметом осмотра,
И целомудрию здесь места уже не сыскать.

(продолжение, возможно, следует)