Посмотрите на Венеру Милосскую или Нику Самофракийскую. Никакого цвета в них нет, только форма и фактура. Тем не менее, большинство из нас считает их шедеврами посильнее многих цветных.
Самое смешное, что изначально они вполне возможно были цветными - в классической Греции скульптуры раскрашивали. Но попробуйте сегодня раскрасить Нику или Венеру, выйдет чистый китч. Здесь действует культурная презумпция, которая со временем меняется.
Природа - точно такой же пример, ее эстетическое восприятие чисто вторично, не она одухотворяет искусство, а искусство ее. У античных авторов и в сохранившейся античной живописи ее нет. У мастеров кватроченто она присутствует в виде смешных гротов и деревьев на заднем плане. Впервые пейзаж как объект эстетики появляется у Клода Лоррена и Рейсдаля, то есть сравнительно поздно.
Моя мысль заключается в том, что биологические презумпции сильнее культурных и меняются гораздо медленнее. Все остальное, включая и цвет, и звук, вторично по отношению к этому.