По поводу Сенкевича тоже, конечно, промашка вышла, но он один из ранних, и по тем временам все понятно - не Пшибышевского же им было награждать. Да, с Альцгеймером надо будет поговорить.

Теперь по поводу "второсортного" Бродского. Вы, конечно, правильно истолковали мою паузу. У меня с Бродским очень сложные отношения, именно как с поэтом. Я бы предпочел, чтобы хоть часть той огромной энергии, которую он тратил на свои стокгольмские хлопоты, он повернул бы на стихи.

Бродский был поэтом, который очень рано отказался в поэзии от риска. Он проторил себе дорогу, совершенно свою, оригинальную, но успокоился и решил, что дальше можно целиком посвятить себя административным вопросам. На мой взгляд, он заплатил за это чудовищную цену в своих поздних стихах. Как Вы заметили, я из него сохранил примерно столько же, сколько из Йейтса - это в любом случае высокая оценка. Но он - не Мандельштам и не Лесьмян.

Есть поэты "холодные" и "горячие" - лучше всего эту дихотомию иллюстрирует упомянутая мной пара Стафф-Лесьмян. Так вот, Бродский, мне кажется, на каком-то этапе сделал бесповоротный выбор в пользу холодности.

Но это слишком большой разговор, к которому я сейчас не вполне готов. Похоже, мы остаемся при своих.