Прочел и подумал вот что. Мы - современники - оцениваем дискретно, периодами. Потому что сами в этих периодах живем, самоопределяемся по отношению к ним. Потом, когда все это оцельняется с большого расстояния, то выглядит совсем по-другому. Пушкин и декабристы, Пушкин и Николай, Пушкин и евреи, Пушкин и поляки и т.д. Блок: "ранний Блок", "Блок запутался", "Блок взялся за эпос", "Блок стал эсером", "Блок поддержал коммунистов", "Блок сошел с ума". Ночью мне А.К. в назидание прислал полную подборку записей о Солженицыне из дневников о.А.Шмемана. Очень живо, так прямо и стали вставать в памяти какие-то полемические всхлипы после каждой бомбы, которую А.И. забрасывал на страницы главных мировых газет. Я подумал: то, что он остался в России и общался с Путиным - это уже с расстояния даже в 20 лет будет восприниматься совершенно по-другому, чем сегодня. Как общение Пушкина с Николаем или даже сотрудничество многих деятелей серебряного века с большевистским Наркомпросом. Будет оставаться, думаю, две большие темы: самостояние личности и образ России. И то и другое у Солженицына - очень мощное, очень большое и не до конца ясное. Требуется еще раз посмотреть и на то, как он видел предельные основания личности в мире. И на то, какой же образ России (так сказать "взыскуемый") в результате он оставил. Но то, что это был не религиозный морализм, как у позднего Гоголя - вот в этом я не сомневаюсь. Это все-таки была какая разновидность либерально-консервативной политической философии.
Не могу сейчас ответить на все - я и так целый день пытался. Но если конкретно о Гоголе, главная параллель, которую я вижу, не в религиозном морализаторстве (хотя было и это), а гордыня, неблагодарность (просто красной строкой через всю жизнь), лицемерие (жить не по лжи никак с теленком не состыкуется) и мессианизм. У Гоголя, правда, в конце все обвалилось, именно потому, что религия для него была важна, и его раздавило чувство собственной греховности. У АИ, конечно, нет и намека на возможность такой греховности.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
как это будет потом
Пушкин и декабристы, Пушкин и Николай, Пушкин и евреи, Пушкин и поляки и т.д. Блок: "ранний Блок", "Блок запутался", "Блок взялся за эпос", "Блок стал эсером", "Блок поддержал коммунистов", "Блок сошел с ума".
Ночью мне А.К. в назидание прислал полную подборку записей о Солженицыне из дневников о.А.Шмемана. Очень живо, так прямо и стали вставать в памяти какие-то полемические всхлипы после каждой бомбы, которую А.И. забрасывал на страницы главных мировых газет.
Я подумал: то, что он остался в России и общался с Путиным - это уже с расстояния даже в 20 лет будет восприниматься совершенно по-другому, чем сегодня. Как общение Пушкина с Николаем или даже сотрудничество многих деятелей серебряного века с большевистским Наркомпросом. Будет оставаться, думаю, две большие темы: самостояние личности и образ России. И то и другое у Солженицына - очень мощное, очень большое и не до конца ясное. Требуется еще раз посмотреть и на то, как он видел предельные основания личности в мире. И на то, какой же образ России (так сказать "взыскуемый") в результате он оставил. Но то, что это был не религиозный морализм, как у позднего Гоголя - вот в этом я не сомневаюсь. Это все-таки была какая разновидность либерально-консервативной политической философии.
Re: как это будет потом