![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Теодицея
На днях в трансокеанском чате с приятелем взаимно сетовали, что у атеистов нет богословия - жаль оставлять такую интересную штуку на откуп белоглазым аятоллам. И что-то у меня в башке вертелось, а сегодня, похоже, было откровение. Во всяком случае, я ехал в трамвае, размышляя, как обычно, о звездном небе над нами и нравственном законе внутри нас, и так меня проняло, что пропустил свою остановку - с Павлом была похожая история по дороге в Дамаск. Продукт конспективно изложен под катом, но поскольку тема тяжеловесная, вышло все-таки достаточно длинно. Считайте, что вы предупреждены.
Бога нет, несмотря на то, что его постоянно придумывают. Его нет просто потому, что понятие Бога – одно из самых противоречивых и нелепых из всех придуманных человеком. Это, надо сказать, хорошо понимали и многие приверженцы религий из тех, кто поумнее. Тертуллиан заявил, что верит потому, что абсурдно (credo quia absurdum est), – а религию абсурднее христианства найти действительно трудно, о чем чуть ниже.
Тертуллиан, однако, впал таким образом в абсурд еще почище исходного: зачем тогда Бог дал ему голову? Чтобы он ею ел? Представьте себе, что вам провели электричество с жестким условием: никогда не включать свет.
Бога нет в двух смыслах: а) как нравственного агента и б) как космотворческого агента.
а) Бога нет как вселюбящего и всеблагого существа, потому что мир полон страдания. И тут ближе к истине не Иван Карамазов с его «слезинкой ребенка», а циник Вольтер, возмутившийся лиссабонским землетрясением. Ребенка все-таки затравил помещик с его свободной волей и куцей совестью, а землетрясение – прямой act of God, как именуется по-английски то, что по-русски называют «форс-мажором». Бог, устроивший азиатское цунами, дальше от универсальной благости и любви, чем Гитлер. И пусть мне не тычут в нос «неисповедимость путей» - я просто отвечу, что пути Гитлера тоже неисповедимы. Помещик, уверяют нас, получит свое наказание в положенном месте – но кто по заслугам накажет Бога?
Чтобы понять весь идиотизм нравственной структуры христианства, мне достаточно проанализировать свои отношения с собственной кошкой, которую я люблю не всеиспепеляющей божественной любовью, а той, какая реально возможна между человеком и кошкой. Кошка, насколько ее мысли переводимы в человеческие, считает меня Богом, поскольку я – податель всех ее благ. Но если она прольет молоко, разобьет чашку или еще как-то согрешит, я приберу и все ей прощу. Почему же это Чучело не умеет нас просто прощать, а устроило кровавый фарс с незаконным сыном, о котором, к тому же, никто до этого не слышал? А ведь я, между прочим, кошку не сотворил, и никакой изначальной ответственности за ее глупости не несу. Выходит, я запросто добрее Бога.
б) Бога нет как творца вселенной, потому что на это любой нормальный ребенок задаст вопрос: а кто сотворил Бога? Глупый папаша ответит, что Бог был всегда, но никакого «всегда» ни ребенок, ни папаша в жизни не видели – это пустой термин.
Но если Бога нет – надо ли его придумывать? Ответ очевиден – да, надо, потому что иначе мы остаемся одни в абсурдном мире, в позиции непреодолимого отчаяния. Тому, кто этого не понимает, мои дальнейшие соображения не адресованы – можно возвращаться к телевизору или порносайтам.
Но как же придумать такого Бога, которого не взорвали бы изнутри антиномии и который не превратился бы в дурную бесконечность, как это произошло со всеми предыдущими? И притом такого, в которого можно было бы верить, не низводя голову до роли простого постамента для кепки. Можно лишить его трансцендентности и внеположенности миру, но это путь пантеизма и тоже уловка, после слияния Бога с природой остается одна природа, и Бог Спинозы – такое же пустое слово, как и упомянутое «всегда». Спиноза был атеистом, потому что атеизм – конечная остановка пантеиста.
Но есть другой способ. Можно предположить, что Бог – это мы.
В каком смысле «мы»? Я имею здесь в виду вовсе не людей, то есть не только людей, а всю совокупность жизни, включая животных, растения, бактерии и т. д. Более того, человек во всей этой совокупности – вовсе не какая-то высшая раса, «божье подобие». Он представляет собой одну из фаз эволюции, за которой, скорее всего, последуют другие, комплексные органически-технологические и вообще неорганические. У Бога, о котором я веду речь, нет «избранного народа». Если угодно, Бог – это эволюция во всей ее совокупности. Бог – это все живое, когда-либо бывшее, существующее и будущее. Он всемогущ, нравственно совершенен и творец вселенной.
Если исключить пункт о сотворении вселенной, можно подумать, что я тут впадаю в «тейярдизм» - французский иезуит Тейяр-де-Шарден полагал, что явление божества будет конечным этапом и целью эволюции, в так называемой «точке Омега», и породил отрасль современного богословия, дискутирующего об этой точке. Это богословие ничем не умнее любого остального, но чтобы понять разницу между ним и тем, что предлагаю я, надо потерпеть несколько абзацев. А пока будет довольно похоже.
Предположим, что существует, будь то во времени или пространстве (на самом деле неважно где), такая точка, где эволюция достигает своего асимптотического апогея и ее атрибуты становятся бесконечными. Будем считать, что Бог и есть эта точка. Из нее видно, что нет ни духа, ни материи, ни живого, ни мертвого, ни субъекта и ни объекта – есть только Одно. Вокруг этой точки – нечто вроде ауры, которая и есть эволюция, и чем дальше от центра, тем сильнее иллюзия антиномий, то есть того же субъекта и объекта, жизни и смерти, добра и зла, иллюзия множественности. Где-то на окраине этой ауры расположены и мы – я, вы, моя кошка.
Такой Бог, конечно же, будет вселюбящим и всеблагим, и в то же время достойным любви, потому что он является пределом наших идеалов, а идеалы, по крайней мере у тех, кто на них способен, именно таковы. Но он не представляет собой при этом трансцендентное чучело, которому надо поклоняться, перед которым надо пресмыкаться и нести хуйню на тарабарском языке. И с него можно спрашивать за все. Он – не третье лицо, он – это мы.
Я понимаю, что пока еще далеко не все ясно, а сейчас на минуту станет еще темнее. В каком смысле этот Бог, расположенный вроде бы где-то в конце всего сущего, может быть творцом вселенной? В самом буквальном: он всемогущ, и никто кроме него, и именно он творит ее в начальной точке. Мы из потока времени видим это как парадокс: змею, кусающую себя за хвост, время в виде бесконечной петли.
Но тут пора поговорить и о времени. Это тоже достаточно нелепая категория. Согласно теории относительности, время – одно из четырех измерений мира, идентичное трем пространственным. В соответствии с этой теорией, равно как и с классической механикой Ньютона, оно должно быть двунаправленным, как и пространственные оси, то есть тело, проделавшее путь из точки А в точку В, может проделать и обратный, из В в А. Между тем, как нам всем известно, время течет только в одну сторону, назад в нем не вернуться, и мы, как правило, боимся того, что будет (вернее не будет) после нашей смерти, чем того, что было (вернее не было) до нашего рождения.
Эйнштейн для себя решил этот вопрос радикально – он считал, что времени вообще не должно существовать. В конце жизни он водил дружбу с выдающимся логиком и математиком Куртом Гёделем, тоже принстонским профессором, который придерживался аналогичного мнения.
Но если для Эйнштейна и Гёделя это были еще просто частные воззрения, то сегодня многие весьма известные физики вполне серьезно пишут об этом, то есть об иллюзорности времени, научные работы – перечислять нет времени (sic!), в частности, Карло Ровелли, итальянский физик-теоретик, работающий во Франции. Есть и порадикальнее – такие, которые считают, что и время, и пространство, суть лишь способы человеческого восприятия, атрибуты «интерфейса», а не реального мира. Напомню, что так в свое время считал Иммануил Кант.
Предположим, что время – действительно условность нашего восприятия. В таком случае противоречия, которыми с виду страдает моя теодицея, исчезают. Нет порочного круга между сотворившим и сотворенным. Нет тейяровского «пути» эволюции с его встроенной телеологией. Эволюция – это уже не процесс, поскольку процессов за пределами времени не бывает, а состояние воображаемого пункта внутри Бога, то есть функция его «удаленности» от средоточия предельных атрибутов. В каждом таком месте виртуальная «монада» божества может казаться или сознавать себя пространственно-временным отдельным и ограниченным предметом. Если она достаточно «развита», она может также впадать в иллюзию дихотомии субъекта и объекта и ощущать страдание. Но это страдание, вопреки опасениям Ивана Карамазова, снимается не прощением или вечным блаженством, а освобождением от иллюзии за пределами времени. В этой вселенной нет вечности – она ей не нужна.
Лучше я здесь подобью итоги, потому что вырастает в книгу, а книг уже без меня понаписали.
Чем эта «религия» отличается от других – в лучшую, как мне кажется, сторону? В ней нет «второго лица», которому надо адресовать молитвы и бить поклоны. Она не выносит «воздаяние» в будущее – потому что будущего нет и не нужно. Она не нуждается в вечности, которой никто никогда не видел. Она решает проблему страдания без казуистики о «неисповедимости» - эта проблема нуждается в особом анализе, которым я не хочу никого обременять, но думаю, что для многих очевидно. И она дает гарантии, потому что гарантом в этом случае выступаем мы сами – каждый перед собой.
И, что тоже очень важно, в этой вселенной спасены не только люди (все люди – в «царстве божием» нет ни Гитлера, ни святого Франциска), но все и вся, в том числе собаки, о которых в гребаной библии нет ни одного доброго слова, и даже, как мне кажется, камни и межзвездные туманности.
Люди поначитаннее увидят, может быть, моменты сходства с лурианской каббалой, что мне совершенно не мешает, если только выгнать взашей трансцендентного еврейского бога.
Религия ли это? Не в традиционном смысле, потому что не требует никого обращать в веру или убивать неверных, а также колотить лбом об пол и воздерживаться от водки и баб/мужиков. Но она требует веры (хотя и не обязывает к ней), и мне кажется, что за то время, что я писал эту притчу, эта вера у меня затеплилась.
Бога нет, несмотря на то, что его постоянно придумывают. Его нет просто потому, что понятие Бога – одно из самых противоречивых и нелепых из всех придуманных человеком. Это, надо сказать, хорошо понимали и многие приверженцы религий из тех, кто поумнее. Тертуллиан заявил, что верит потому, что абсурдно (credo quia absurdum est), – а религию абсурднее христианства найти действительно трудно, о чем чуть ниже.
Тертуллиан, однако, впал таким образом в абсурд еще почище исходного: зачем тогда Бог дал ему голову? Чтобы он ею ел? Представьте себе, что вам провели электричество с жестким условием: никогда не включать свет.
Бога нет в двух смыслах: а) как нравственного агента и б) как космотворческого агента.
а) Бога нет как вселюбящего и всеблагого существа, потому что мир полон страдания. И тут ближе к истине не Иван Карамазов с его «слезинкой ребенка», а циник Вольтер, возмутившийся лиссабонским землетрясением. Ребенка все-таки затравил помещик с его свободной волей и куцей совестью, а землетрясение – прямой act of God, как именуется по-английски то, что по-русски называют «форс-мажором». Бог, устроивший азиатское цунами, дальше от универсальной благости и любви, чем Гитлер. И пусть мне не тычут в нос «неисповедимость путей» - я просто отвечу, что пути Гитлера тоже неисповедимы. Помещик, уверяют нас, получит свое наказание в положенном месте – но кто по заслугам накажет Бога?
Чтобы понять весь идиотизм нравственной структуры христианства, мне достаточно проанализировать свои отношения с собственной кошкой, которую я люблю не всеиспепеляющей божественной любовью, а той, какая реально возможна между человеком и кошкой. Кошка, насколько ее мысли переводимы в человеческие, считает меня Богом, поскольку я – податель всех ее благ. Но если она прольет молоко, разобьет чашку или еще как-то согрешит, я приберу и все ей прощу. Почему же это Чучело не умеет нас просто прощать, а устроило кровавый фарс с незаконным сыном, о котором, к тому же, никто до этого не слышал? А ведь я, между прочим, кошку не сотворил, и никакой изначальной ответственности за ее глупости не несу. Выходит, я запросто добрее Бога.
б) Бога нет как творца вселенной, потому что на это любой нормальный ребенок задаст вопрос: а кто сотворил Бога? Глупый папаша ответит, что Бог был всегда, но никакого «всегда» ни ребенок, ни папаша в жизни не видели – это пустой термин.
Но если Бога нет – надо ли его придумывать? Ответ очевиден – да, надо, потому что иначе мы остаемся одни в абсурдном мире, в позиции непреодолимого отчаяния. Тому, кто этого не понимает, мои дальнейшие соображения не адресованы – можно возвращаться к телевизору или порносайтам.
Но как же придумать такого Бога, которого не взорвали бы изнутри антиномии и который не превратился бы в дурную бесконечность, как это произошло со всеми предыдущими? И притом такого, в которого можно было бы верить, не низводя голову до роли простого постамента для кепки. Можно лишить его трансцендентности и внеположенности миру, но это путь пантеизма и тоже уловка, после слияния Бога с природой остается одна природа, и Бог Спинозы – такое же пустое слово, как и упомянутое «всегда». Спиноза был атеистом, потому что атеизм – конечная остановка пантеиста.
Но есть другой способ. Можно предположить, что Бог – это мы.
В каком смысле «мы»? Я имею здесь в виду вовсе не людей, то есть не только людей, а всю совокупность жизни, включая животных, растения, бактерии и т. д. Более того, человек во всей этой совокупности – вовсе не какая-то высшая раса, «божье подобие». Он представляет собой одну из фаз эволюции, за которой, скорее всего, последуют другие, комплексные органически-технологические и вообще неорганические. У Бога, о котором я веду речь, нет «избранного народа». Если угодно, Бог – это эволюция во всей ее совокупности. Бог – это все живое, когда-либо бывшее, существующее и будущее. Он всемогущ, нравственно совершенен и творец вселенной.
Если исключить пункт о сотворении вселенной, можно подумать, что я тут впадаю в «тейярдизм» - французский иезуит Тейяр-де-Шарден полагал, что явление божества будет конечным этапом и целью эволюции, в так называемой «точке Омега», и породил отрасль современного богословия, дискутирующего об этой точке. Это богословие ничем не умнее любого остального, но чтобы понять разницу между ним и тем, что предлагаю я, надо потерпеть несколько абзацев. А пока будет довольно похоже.
Предположим, что существует, будь то во времени или пространстве (на самом деле неважно где), такая точка, где эволюция достигает своего асимптотического апогея и ее атрибуты становятся бесконечными. Будем считать, что Бог и есть эта точка. Из нее видно, что нет ни духа, ни материи, ни живого, ни мертвого, ни субъекта и ни объекта – есть только Одно. Вокруг этой точки – нечто вроде ауры, которая и есть эволюция, и чем дальше от центра, тем сильнее иллюзия антиномий, то есть того же субъекта и объекта, жизни и смерти, добра и зла, иллюзия множественности. Где-то на окраине этой ауры расположены и мы – я, вы, моя кошка.
Такой Бог, конечно же, будет вселюбящим и всеблагим, и в то же время достойным любви, потому что он является пределом наших идеалов, а идеалы, по крайней мере у тех, кто на них способен, именно таковы. Но он не представляет собой при этом трансцендентное чучело, которому надо поклоняться, перед которым надо пресмыкаться и нести хуйню на тарабарском языке. И с него можно спрашивать за все. Он – не третье лицо, он – это мы.
Я понимаю, что пока еще далеко не все ясно, а сейчас на минуту станет еще темнее. В каком смысле этот Бог, расположенный вроде бы где-то в конце всего сущего, может быть творцом вселенной? В самом буквальном: он всемогущ, и никто кроме него, и именно он творит ее в начальной точке. Мы из потока времени видим это как парадокс: змею, кусающую себя за хвост, время в виде бесконечной петли.
Но тут пора поговорить и о времени. Это тоже достаточно нелепая категория. Согласно теории относительности, время – одно из четырех измерений мира, идентичное трем пространственным. В соответствии с этой теорией, равно как и с классической механикой Ньютона, оно должно быть двунаправленным, как и пространственные оси, то есть тело, проделавшее путь из точки А в точку В, может проделать и обратный, из В в А. Между тем, как нам всем известно, время течет только в одну сторону, назад в нем не вернуться, и мы, как правило, боимся того, что будет (вернее не будет) после нашей смерти, чем того, что было (вернее не было) до нашего рождения.
Эйнштейн для себя решил этот вопрос радикально – он считал, что времени вообще не должно существовать. В конце жизни он водил дружбу с выдающимся логиком и математиком Куртом Гёделем, тоже принстонским профессором, который придерживался аналогичного мнения.
Но если для Эйнштейна и Гёделя это были еще просто частные воззрения, то сегодня многие весьма известные физики вполне серьезно пишут об этом, то есть об иллюзорности времени, научные работы – перечислять нет времени (sic!), в частности, Карло Ровелли, итальянский физик-теоретик, работающий во Франции. Есть и порадикальнее – такие, которые считают, что и время, и пространство, суть лишь способы человеческого восприятия, атрибуты «интерфейса», а не реального мира. Напомню, что так в свое время считал Иммануил Кант.
Предположим, что время – действительно условность нашего восприятия. В таком случае противоречия, которыми с виду страдает моя теодицея, исчезают. Нет порочного круга между сотворившим и сотворенным. Нет тейяровского «пути» эволюции с его встроенной телеологией. Эволюция – это уже не процесс, поскольку процессов за пределами времени не бывает, а состояние воображаемого пункта внутри Бога, то есть функция его «удаленности» от средоточия предельных атрибутов. В каждом таком месте виртуальная «монада» божества может казаться или сознавать себя пространственно-временным отдельным и ограниченным предметом. Если она достаточно «развита», она может также впадать в иллюзию дихотомии субъекта и объекта и ощущать страдание. Но это страдание, вопреки опасениям Ивана Карамазова, снимается не прощением или вечным блаженством, а освобождением от иллюзии за пределами времени. В этой вселенной нет вечности – она ей не нужна.
Лучше я здесь подобью итоги, потому что вырастает в книгу, а книг уже без меня понаписали.
Чем эта «религия» отличается от других – в лучшую, как мне кажется, сторону? В ней нет «второго лица», которому надо адресовать молитвы и бить поклоны. Она не выносит «воздаяние» в будущее – потому что будущего нет и не нужно. Она не нуждается в вечности, которой никто никогда не видел. Она решает проблему страдания без казуистики о «неисповедимости» - эта проблема нуждается в особом анализе, которым я не хочу никого обременять, но думаю, что для многих очевидно. И она дает гарантии, потому что гарантом в этом случае выступаем мы сами – каждый перед собой.
И, что тоже очень важно, в этой вселенной спасены не только люди (все люди – в «царстве божием» нет ни Гитлера, ни святого Франциска), но все и вся, в том числе собаки, о которых в гребаной библии нет ни одного доброго слова, и даже, как мне кажется, камни и межзвездные туманности.
Люди поначитаннее увидят, может быть, моменты сходства с лурианской каббалой, что мне совершенно не мешает, если только выгнать взашей трансцендентного еврейского бога.
Религия ли это? Не в традиционном смысле, потому что не требует никого обращать в веру или убивать неверных, а также колотить лбом об пол и воздерживаться от водки и баб/мужиков. Но она требует веры (хотя и не обязывает к ней), и мне кажется, что за то время, что я писал эту притчу, эта вера у меня затеплилась.
no subject
no subject
no subject
(no subject)
no subject
no subject
Две рыбки плавают в аквариуме, долго спорят, расплываются в стороны. Долго молчат в углах аквариума.
Одна, не выдержав, подплывает к другой и говорит: Хорошо, бога нет, но кто тогда воду меняет в аквариуме?
Предполагаю, рассуждения рыбок схожи с Вашими. Логикой рыбок объяснить действия людей не удастся.
Точно также, на мой взгляд, зыбка Ваша точка зрения. Хотя, бесспорно, интересна.
:)
no subject
"Но если Бога нет – надо ли его придумывать? Ответ очевиден – да, надо, потому что иначе мы остаемся одни в абсурдном мире, в позиции непреодолимого отчаяния".
Мне, напротив, сама способность к сакрализации (в широком смысле) всегда казалась скорее признаком силы, нежели оправданием слабости. В состояние непреодолимого отчаяния попадают как раз те, у кого на "обожествление" чего-либо вообще не хватает внутренних резервов.
(no subject)
(no subject)
лирический взгляд на вещи )
мне очень трудно говорить о таком вопросе, почти невозможно... а потом я понимаю, что в каком-то смысле говорить об этом бессмысленно... т.е. скорее вопрос стоит так:
Мы - здесь, сейчас - можем рассуждать не о том, есть ли Бог, а возможно ли - здесь, сейчас - понимание Бога, догадка об Этом ...
Далее, если следовать пути христианской нравственности или дзенской, буддийской правильности, - понимание это будет накапливаться - капля по капле, всё больше и больше...
Но тут другая проблема - уходя в аскетизм, отдельный человек отделяет себя от общества, друзей... т.е. он может и поймет со временем, но поймут ли его? ))
т.е. еще одна проблема в том, что делая выбор, вынося суждения мы по глубого укоренившейся привычке оглядываемся на других... но есть исключение, если это художник, который исследует, что есть Бог, человек, мир и пр. ...
но есть творчество, через которое можно догадаться о больше, влюбится в него и затосковать...
у Гумилева есть:
"Нет, совсем не в мире мы,
А где-то на задворках мира, средь теней.
Сонно перелистывает лето
Синие страницы ясных дней...
Там, где всё сверканье, всё движенье,
Пенье всё - там мы с тобой живем.
Здесь лишь только наши отраженья
Полонил гниющий водоем."
Т.е. я хочу сказать, есть какие-то краткие опыты души, приоткрывающие взгляд на завесу чего-то большего. Возможно, они часто являются решающими... Хотя далеко не для всех...
Такие соображения )
еще
Re: еще
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Прочитал с большим интересом.
В качестве маленького камня к Вашей башне, мне вспомнилось слдующее суждение, возможно, Вам знакомое:
Есть такое мнение, что с развитием природы все предыдущее без нарушения своей "природы" (не формально, а...) входит во все последующее.
Вначале были атомы и простейшие молекулы.
Потом были камни и минералы (неорганические).
Потом были простейшие, бактерии и пр. одноклеточные, включающие в себя минералы, как важные составные элементы.
Потом были растения, объединяющие неформальным образом множество клеток и питающиеся минеральными веществами.
Потом были животные, питающиеся растениями. Животные включают в себя части, подобные растениям (нервная система, вегето-сосудистая система и пр.), бактерии и минеральные соли.
Потом были люди со всеми свойствами животных + сознание.
Потом были ... (или есть?) кто?
P.S. Что характерно, с точки зрения нижестоящего члена этой последовательности - каждый последующий член является бессмысленным и, вообще, - паразитом.
no subject
(Если б я стал заниматься этим сомнительным делом, то определил бы Бога как источник смыслов и ценностей и в дальнейшем понимал бы под Богом человечество как единое целое на всем протяжении его существования - пусть с Вашей оговоркой о новейшем отказе от идеи анизотропности времени.)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
В остальном же -- действительно крайне интересно. Если бы сам был хотя бы деистом и не считал необходимым "нести хуйню на тарабарском языке", то непременно задумался бы и возможно принял бы. Это ни в коем случае не оспаривание Ваших взглядов, просто несколько неожиданно было все это прочитать, с учетом вышеобозначенного моего заблуждения (?).
К слову, мы были однажды представлены, С. Гандлевским. Очень приятно видеть Вас здесь.
no subject
no subject
Теодицея
(Anonymous) 2005-04-27 09:41 pm (UTC)(link)Мы сами не местные, но хотелось бы сделать пару-тройку замечаний логического порядка.
Красиво рассказано, насчет Бога, которого никто не накажет за землетрясения и цунами. Меня, как человека далекого от этих вопросов, поворот мысли порадовал. Но почему, собственно, если цунами не человеком вызвано, то непременно Богом? По той же логике, по какой, если гром гремит – то это Илья-пророк на колеснице проехал?..
Разве все, что сделано не человеком, сделано Богом? Неужели невозможно допустить, что какие-то вещи происходят помимо и Того, и другого? Скажем так, есть законы природы (в данном случае неважно, данные Богом или сами по себе откуда-то появившиеся), и они обязаны выполняться. Если литосферные плиты плавают в магме, подъезжают друг под друга или что там они еще делают – то, уж, как ни крути, время от времени они будут стукаться друг об друга довольно сильно, отчего может возникать землетрясение и цунами. Надо ли кого-то за это назначать ответственным? Да еще делать на этом основании серьезные выводы!
> Предположим, что время – действительно условность нашего восприятия. В таком случае противоречия, которыми с виду страдает моя теодицея, исчезают.
А, по-моему, не исчезают. Во-первых, слабовата сама конструкция: если верно мнение такого-то и такого-то (они этого не доказали, а так в личной беседе предположили), то можно сделать еще одно (опять-таки, не извчестно на чем основанное) предположение, и на основе этой, честно сказать, гнилой цепочки построить остальную часть теории. Так не годится.
Во-вторых, если кто-то говорит, что времени, возможно, и вовсе нет, он должен бы объяснить, что же имеется взамен - какие-то должны быть введены правила, запреты, законы. И если времени нет – в каком хотите смысле – это автоматически не означает, что можно вернуться назад во времени (его ведь нет!). Короче, тут полная невнятность аргументации.
> Предположим, что существует, будь то во времени или пространстве (на самом деле неважно где), такая точка, где эволюция достигает своего асимптотического апогея и ее атрибуты становятся бесконечными. Будем считать, что Бог и есть эта точка.
Я бы скорее предположил, что точки такой нет. Почему бы не учесть ограниченность времени существования вселенной? За ограниченный срок, пусть и довольно длинный, может ведь и не произойти асимптотического приближения к всемогуществу. Может просто времени не хватить. А может быть, асимптотически могущество будет приближаться к нулю. Или вообще не будет никакой асимптоты, а будет какая-то иная кривая. Например, синусоида или гипоциклоида или любая другая загогулина. Не доказано, что вообще имеется какая-то непрерывная кривая развития, эволюции, которая идет от начала начал и до бесконечности, что тут не имеет место некая временная флуктуация, которая вскоре благополучно завершится.
Короче, тут мне видится еще одно слабое место в аргументации.
> Вы, конечно, правы - атеизм такая же вера, как и теизм, в том смысле, что атеисты считают доказанным несуществование Бога
Атеист (по крайней мере, мне так представляется – как атеисту) вовсе не считает доказанным отсутствие Бога. Он считает недоказанным его наличие, и относится к этой идее как к любым другим спекулятивным утверждениям – с равнодушием.
(no subject)
(Anonymous) - 2005-04-28 10:33 (UTC) - Expand(no subject)
Я вас любил так искренно, так нежно...
(Anonymous) 2005-07-04 01:22 am (UTC)(link)2. Удивился Вашей любви к Бунину (не была заявлена в "списке радостей"). Обменяемся "Горячей десяточкой"? или как...
На столе было: Кот дю Рон, красное сухое, 2000
На player'e: Этюд-картина...
Лафитка
Re: Я вас любил так искренно, так нежно...
no subject
Вы говорите, Бог - это эволюция в ее совокупности. Тогда это необыкновенно жестокий и безнравственный Бог, хуже Молоха и Кетцалькоатля.
В эволюции заложен принцип колоссальной избыточности. На одну особь, достигшую возраста редупликации, приходятся в зависимости от вида десятки или десятки тысяч погибших на ранних стадиях. Бездомная кошка (условия, близкие к натуральным) рожает семерых, выживают в лучшем случае двое. Пять заведомо предназначаются свалке. Посмотрите на сосну, сколько семян прорастет из ее шишек? Орешки скальной сосны очень живучи и при небольшом увлажнении лопаются и пускают росток. Сколько из этих ростков укоренится и даст плод? Один на миллион. С нравственной точки зрения эволюция - это пыточная машина, машина по производству океанов бессмысленных и при этом совершенно реальных страданий. У людей это ничуть не лучше, чем у животных и у растений. Благополучие и состоятельность одного обусловлены неблагополучием и несостоятельностью тысяч таких же, которым не повезло с эволюционными обстоятельствами. Такой Бог не может быть пределом идеалов, иначе идеалы должны исключать сострадание. Творцом вселенной Он - в Вашей версии - действительно может быть, но всемогущим - никогда, потому что все силы личности должны быть направлены к обузданию этой жути, и тут я просто не задаюсь вопросом, возможно ли ее, всемогущую, обуздать - если не обуздывать, не следует жить.
Ну а относительно Чучела - все правильно, только это и так ясно.
пс Логика подсказывает, что если счастливчики эволюции наслаждаются ее «раем», то шлак образует «ад», т.е. «ад» органически включен в состав этого Бога, причем в таких объемах, что именно он Его и представляет. Это, так сказать, первородный грех данного Бога, встроенный сатана.
(no subject)
no subject
В эволюции авторский вклад - это мутация. У мутации должен быть преемник-наследователь, иначе Ваш Бог никогда не осуществится. Чтобы обзавестись наследником, нужно достигнуть половой зрелости, попасть в условия наибольшего эволюционного благоприятствования. Те, кто в них не попадают, идут в отвал, какие бы генетические перспективы ни обещали. Они - минус-авторы, лагерная пыль эволюции, пища Молоха статистической вероятности.
В отношении эволюции (включая антропогенез) как Бога может быть хороший критерий нравственности. Критерий этот объективно задают соматика и психика организма. Особь, чье развитие произвольно прервано на стадии становления, без возможности дать ей шанс авторства (спасения, воздаяния, насколько я понимаю) есть жертва бессмысленного злодейства, именно поэтому детенышей людей и животин всегда жалко в особенности. Между тем, жернова эволюции перетирают преимущественно молодь. У дверей моего подъезда лежит худющий котенок. Думал, дохлый, тронул ногой. Нет, отходит, но еще дышит. Каковы его шансы преуспеть в соавторстве с Вашей кошкой?
Но эволюция - это слишком высоко, в ипостаси истории она ближе, знаешь ее в лицо. Пример эволюционного полигона - ссср. Из человечества под страхом смерти (а как еще действует эволюция?) выжимают такого мутанта, который совмещал бы в себе носителя высших ценностей и чемпиона скотского выживания. Если эта палаческая мощь - Бог, то Чучелу стоит у него поучиться.
Вывод: Бога нет. Вернее, Он являет себя иначе.
Бог - это Его мольба в нас, тварных созданиях. В какой мере услышан - в такой всемогущ, всеблаг и творчески преизбыточен, в конечном счете - оправдан.
no subject